Поражает всестороннее художественное развитие А. Мартемьянова в искусстве. Диапазон приложимости его таланта довольно широк: это рисунок, живопись, акварель, скульптура, рельеф, дизайн интерьеров, художественная роспись стен. Вспоминая слова русского художника и педагога П. Чистякова, обращённые к известному художнику прошлого века В. Серову, можно с полной ответственностью переадресовать их к творчеству А. Мартемьянова: «И рисунок, и колорит, и светотень, и характерность, и чувство цельности своей задачи, и композиция – все было в превосходной степени». В самом деле, в данной серии портретов с изумительной непринуждённостью разрешены чудесные аккорды, в которых ярко выражено стремление к гармоничности целого. Совершенство и точность его рисунка необыкновенно высоки. Глубина эмоционального и психологического воздействия работ мастера объясняется умением найти верные изобразительные средства и в совершенной форме воплотить жизненный образ. Его портреты не просто воссоздание физических черт индивидуального лица, но, главное, – внутренний мир, в котором живёт изображаемый человек.
Мартемьянов обладает абсолютным видением формы, редкостным даром: мастерски, подчас неуловимо тонко, извлечь из человека «сокровенное», тем самым, показав его истинную натуру и характер. Его искусство не имеет в себе ничего литературного, описательного. Основные черты творчества – простота и непосредственность. Он не даёт ответов на вечные вопросы, и в этом его сила, а портретируемые образы – производная таланта и реальности.
Рисунки А. Мартемьянова, исполненные карандашом, углем или соусом, демонстрируют разнообразие стилей, характерные индивидуальности натуры, отчётливо выступающие при сопоставлении произведений одного жанра. Его нельзя отнести к простому портретисту, озабоченному лишь фотографической точностью воспроизведения позирующего. В каждой из его работ, помимо внешнего сходства, запечатлена духовная суть. Художник видит, чувствует и считывает проницательным умом и удивительной интуицией истинную природу души в тех людях, с которых пишет портреты, всё, что характерно для данного человека: свойственная ему поза, движение, выражение лица. Ведь вкупе это и есть отражение внутреннего содержания и прожитой жизни. Мартемьянову удаются точные и выразительные, разнохарактерные социально-психологические образы.
Портреты Мартемьянова очень разные, ведь для каждого из позирующих он подбирает не только соответствующий ракурс, но и манеру исполнения, наиболее близкую к создаваемому образу. Для художника нет неинтересных людей – в каждом он находит уникальную, особую красоту и скрытую идею: устремлённость «Балерины», надмирность «Евгении», прозорливость «Старика из Тирлян», усталость «Бабы Зои», проницательность образа в композиции «Мужская голова».
Психологический анализ, по-научному беспристрастный, которому подвергает своих моделей Мартемьянов, позволил ему создать целую галерею не человеческих типов, но ярких и интересных. С помощью традиционных приемов изобразительного искусства А. Мартемьянов передает собственное видение внутренней, глубинной сути характера и личности. Так, «Портрет старика из Тирляна» передаёт черты верно схваченного социального типа: обветренное лицо деревенского жителя, испещрённое сеткой морщин; картуз, ставший продолжением лица, скрывает лихой дух бывалого казака, точно переданный сквозь хитроватый прищур добрых глаз.
В портрете «Баба Зоя», написанном углем в свободной эскизной манере, тёмный силуэт умудрённой жизнью женщины, выделяется на светлом фоне. Динамичные линии, в сочетании со штриховкой, выстраивают композицию. Этот рисунок, выполненный в свойственной ему живописной манере, представляет несомненную ценность в портретной галерее А. Мартемьянова. Мягкий штрих угля, лёгкая растушёвка передают эффект светотеневой градации, скрадывают очертания немолодого лица. Непосредственность натурной зарисовки, граничащая с живым, экспрессивным исполнением образа, не исключает «былинной эпичности».
«Портрет балерины» не содержит сколь-нибудь значительной характеристики, однако обращает на себя внимание виртуозностью исполнения. Рисунок выполнен легко, динамично, можно сказать, в один приём. Быстрые штрихи прозрачной лепки, в совокупности с пятном и просветами бумаги, создают впечатление воздушности и устремлённости женского образа. Есть впечатление, что модель не может представить себя вне сцены. Её губы как будто сжаты, но в них столько детского беззаботного и счастливого лукавства!
Продолжает галерею образов портрет «Евгения», выполненный в «мягкой» технике – «соус». Уверенным, абсолютным рисунком, изысканной и благородной гаммой изобразительного материала привлекает зрителя этот портрет. Строгая завершённость композиции, безукоризненная тщательность отделки объёма, изысканная «серебристая» фактура рисунка, техническое совершенство которого не превалирует над содержательностью образа, позволяют считать этот графический портрет одним из лучших в творчестве А. Мартемьянова первого «курганского» периода.
Анатомическая правдивость рисунка, скульптурная построенность формы присущи портретному этюду А. Мартемьянова «Мужская голова», исполненная карандашом. Созданный образ мужчины отличается особой трезвостью характеристики, но, вместе с тем, он психологически глубок, неоднозначен. Здесь ощутим отказ от линейной чёткости, определённости, непрерывности контура. Линия его карандаша то лёгкая, еле видимая, то широкая, энергичная, неожиданно обрывается или растворяется в тенях. Светотень передаётся не тушёвкой, а короткими, нанесёнными ребром грифеля штрихами, прозрачными на лице и густыми при обозначении объёма в тени.
Как видим, портреты Мартемьянова не столько академические, сколько живые, они красноречиво отражают отношение художника к моделям.
